Ветер над островами — 2 - Страница 36

— Ладно, уходим, — прошептал я и начал отползать задним ходом.

Уже стемнело, заметить нас не могли, но все же осторожность не помешает.

20

— Там весь квартал каменный, улочки узкие, едва телеге проехать, каждый чужак на виду, со всех углов смотрят, — рассказывал Лука Рыбин, ходивший с братом разведывать место обитания Гасана Бороды. — К дому его вообще не подойдешь, он по-турецки построился — сам в середине, со всех сторон расселил нукеров и родственников, поэтому к его двору только через их дворы проходить.

Сидели мы в кают-компании, попивая чаек и наслаждаясь прохладным ветерком, прорывавшимся внутрь через открытые окна. Было уже темно, шум в порту затих, а вот за пределами порта наоборот разгорелся, даже сюда было слышно. Все та же музыка, крики, а один раз даже выстрел услышали, правда, без продолжений.

— Собаки есть? — спросил Байкин.

— Не, турки же, собак не держат, — ответил Лука. — Но к нему не подберешься. И засаду не устроишь. Сам никуда не ходит, кого видеть требует — к нему возят.

Понятно, с этим турком вообще глушняк, похоже. Остается еще Никон Большой.

— Петр, а у тебя что? — повернулся я к Байкину.

— Никон живет в городе, дом за высоким забором. С колючкой. Рядом кабак, вот там мы и сели. Пока с буфетчиком болтали, узнали, что Никон доме не сидит, у них почти каждый вечер гуляет. Но никогда в одиночку не ходит, всегда своих с ним несколько человек и вечно кто-то еще. Захватить без большой крови не получится, а еще и из города вывезти… мое мнение — не получится.

Понятно, значит не получится.

— А если Арсений на яхте куда пойдет, не выйдет захватить? — спросил вдруг Фрол.

— Чего болтаешь? — вскинулся Байкин. — Если вскроется, то нас самих тогда пираты запишут и правы будут. А оно точно вскроется, потому что нам пленные нужны, они и расскажут.

Тут Байкин прав. По местному морскому праву захватывать можно только очевидно криминальные суда, идущие с контрабандой, например, или пиратствующие. А ничего такого у Плотникова на яхте нет. Еще можно убивать и захватывать самих пиратов, если точно известно, что это они и есть, но даже здесь проблемы появляются: если мы, например, убьем кого-то, кто рядом с Арсением, и окажется, что он был не пират и в делах преступных не участвовал, и на него в настоящий момент не работает, то нам претензии могут предъявить и в Новой Фактории. И суд их примет вполне серьезно.

Нет, те же турки устраивают и вовсе налеты на христианские земли, и наоборот, христиане, молодежь в основном, налетают на турецкую территорию, и это почти традиция, но только готовятся они к этому заранее и всерьез. Тогда и суда, на которых они пришли, не опознаешь, и сами они по берегу не маячат, и самое главное — они возвращаться на это место потом не собираются. И самое главное — между турками и христианами мира нет. Нет и войны, но друг друга опасаться следует. А вот Овечий остров официально нейтральная территория, на которой эти самые стороны вполне могут торговать друг с другом. И такой статус острова на самом деле охраняем со всех сторон и портить это дело никто не даст, следует быть реалистом.

Единственное, что можно было бы сделать — быстрый и тихий захват в таком месте, где у того, кого захватываем, вокруг "все свои". Чтобы никто лишний не пострадал. Как вот в имении у Плотникова. И быстро отсюда ноги. Это в теории, а на практике вообще полный облом.

— Ладно, на этом и закончим, — сказал я, заканчивая совещание. — Отдыхаем до завтра. С утра идем к складскому двору, по городу уже стараемся лишний раз не шляться, учитывая возможность встречи с бандой Фомы. Есть вопросы?

Ни хрена не получится. Ни-хре-на. Ладно, этим займемся отдельно, а пока у нас еще и основное задание имеется. Так что завтра с утра с Анисимом общаться будем, за чаем.

"Боевая пятерка" разошлась по каютам, а я вышел на палубу. На корме под фонарем сидели Платон Вербин и Пламен, листая большой атлас-лоцию и тихо о чем-то разговаривая. Увидев меня, Патон спросил:

— Долго еще стоять здесь планируешь?

— Надоело уже? — усмехнулся я в ответ.

— Скучновато. Здесь только морячкам торговым хорошо, и то, если ничего на винт не намотаешь, а нам так и вовсе делать нечего. Даже к букинистам сходили сегодня — и никакой пользы, одно старье и романы душещипательные. А помощнику моему, — он кивнул на Пламена, — практика нужна.

— Не больше пары дней, думаю, — ответил я, присаживаясь рядом. — Две ночевки — и сворачиваемся. Кстати, вокруг острова воды как, не трудные?

— Да сам смотри, — Платон просто повернул альбом ко мне. Тот оказался открыт как раз на карте Овечьего. — Глубины большие, течения тоже простые, Игнатий, кстати, эти места знает, ходил раньше, мы разговаривали. А куда надо?

— Да кто его знает, куда. От многого зависит, — ответил я так уклончиво потому, что пока и сам толком не знал ничего. Анисим раньше времени свои планы открывать не собирался. Да и его планы могут с моими расходиться, как водится.

Залив перед входом в порт тонул в темноте, но по черной поверхности моря кто-то словно бы рассыпал множество светлячков — рыбаки ловили что-то с фонарями. Каждый такой фонарик — та самая лодка с косым парусом, одна из тех, что сбиваются в большие кучи в рыбацкой части порта. Шум в веселом квартале только разгорался, а на палубе одной из шхун, стоящей через один причал от нас, за столом сидела развеселая компания. Похоже, что праздновали что-то, но что именно — не понять было. Видели, как люди поднимались и явно тосты произносили, но слов было не разобрать. Обычная и даже привычная уже жизнь торговой гавани. Уже своя жизнь, другой и не помню, пожалуй.