Ветер над островами — 2 - Страница 41

Не торопясь умылся и побрился, оделся, подхватил собранный с вечера рюкзак, оружие.

Все, можно идти.

На палубе уже вся ватага собралась, и экипаж, и бойцы. У борта я увидел большой рыбацкий баркас, почти шлюп, в котором двое возились с упрятанным в железный ящик стирлингом.

— Ну что, готов? — спросил меня Байкин.

— Готов. Поехали, что тянуть.

— Заводи! — крикнул лодочникам стоящий рядом Глеб.

В баркас со мной спустились Байкин, Игнатий, Фрол, Леонтий и Платон с Пламеном, в таком вот составе собрались. Один из лодочников оттолкнулся от борта "Аглаи", второй подключил передачу и тяжелая толстая туша баркаса медленно заскользила по мелкой волне бухты.

Я огляделся. К выходу в залив двигались не мы одни, туда стремились чуть не все лодки, что были в порту, причем половина из них была явно переполнена, похоже, что на рыболовство сегодня все наплевали, а зарабатывали на извозе.

— Это зрители, что ли? — спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь.

Ответил рулевой и он же, насколько я понимаю, моторист:

— А ты как думал? То ли еще будет. Сейчас до Бакланьего дойдем и сам увидишь.

— А почему Бакланий? — спросил я его. — Вроде там бы и ни одного баклана не видел.

— А кто его знает? — сделал тот задумчивое лицо. — Нет там бакланов. И не было, кажется. Просто назвали так.

— Так почему назвали-то? — решил уточнить Фрол.

— Да откуда я знаю? — немного разозлился лодочник. — Надо было — вот и назвали.

На выходе из бухты баркас чуть качнулся на пологой волне, но и пошел быстрее. До Бакланьего острова было от порта рукой подать, и как только мы вышли за маяк, я присвистнул:

— Ни черта себе! Это все зрители, что ли?

Почти все свободное пространство перед островом было заполнено лодками, от мелких до больших, судовыми шлюпками, большими баркасами, и даже пара яхт была, включая даже "Баклана" Арсения Плотникова. И он пожаловал, получается.

— Это не он так остров назвал? — спросил я.

— Да откуда я знаю?

Во всем этом скоплении лодок был некий явно выраженный центр — широкая низкая баржа, которую явно притащили сюда на буксире. На ней топталось несколько человек, лодки подплывали к ее борту, из рук в руки переходили деньги, какие-то бумажки, кто-то что-то кричал, а при виде нас человек в красном жилете начал разгонять пришвартованные лодки, одновременно жестами подзывая нас.

— Распорядитель, — прокомментировал лодочник, направляя баркас к барже. — Сперва к нему надо!

— Делай как надо, — согласился я.

Я увидел Павла. Тот был уже на барже, стоял у мачты, даже не глядя на меня. Фома о чем-то тихо говорил с ним, давешний крепыш и еще двое незнакомых мне стояли там же. Все вооружены, но подчеркнуто нас игнорируют. Ну и хорошо, в обще-то, мы с ними не рвемся общаться.

— Собрался? — спросил распорядитель, мощный пузатый мужик с двумя косами в бороде и с бриллиантовой серьгой в ухе.

Одет он был в кожаный жилет на голое тело, могучие руки сплошь в ножевых шрамах, нос на загорелом лице чуть не в лепешку расплющен, уши больше на неудачно слепленные вареники похожи. Боец, в общем. И на ремне большой револьвер в кобуре. И, кажется, еще маленький, за поясом, под жилетом. Я еще подумал, что я бы лучше с Павлом опять в рукопашную схватился, чем с этим быком. Раздавит просто, мне кажется.

— Собрался.

— Ставить деньги будешь? На себя можешь, правила дозволяют.

Говорил распорядитель сиплым басом, заметно в нос.

— а что выиграю?

— Вдвое. Равные ставки. Тебе, как участнику, даже комиссию платить не надо.

— Да? — я махнул рукой. — А давай, — и полез за кошельком.

Потом, получив желтоватый картонный билетик, я убрал его в рюкзак и распорядитель сказал:

— Двое секундантов от тебя пусть обыщут Павла. Двое от него обыщут тебя. Нельзя иметь оружия больше чем договорились, нельзя гранат, нельзя всякого для ловушек, колья там, копья и прочее. Охота ловчую яму сделать — сам копай и сам колья для нее режь. Услышим гранату и найдем на трупе осколочные — утопим. Против правил это.

— Я понял.

Правила мне уже объяснили, Иван был в курсе, так что ко всему был готов. Запретного в моем мешке не было ничего. Разве что воды многовато. В резиновых бурдюках, в которых она становится противной. Так мне и не пить, в общем-то.

Рылись в мешке незнакомые товарищи Павла. Перебрали не слишком тщательно, свернутую ткань одеяла просто прощупали, не найдя ничего подозрительного. Мешок Павла был раза в два меньше моего. В руках знакомая "павловка", я даже засмеялся над таким сочетанием с именем моего противника, револьвер в кобуре тоже вроде моего, со средним стволом. Нож не такой пугающий, как мой тесак — для драки. Бог в помощь тебе с ножом ко мне подойти.

— Все, — сказал распорядитель после того, как секунданты, Байкин и Иван, отошли от Павла. — Закончили. Теперь так: эти лодки видите? — он показал на два небольших тузика, каждый с одним гребцом, стоявшие у борта. — выбирайте любой, какой кому нравится. Могу монету кинуть, — он достал из кармана золотой. — Кто будет называть? Орел — вот эта лодка и южный край острова, решка — вот эта и северный.

— Он пускай, — кивнул я на Павла.

Распорядитель щелчком подбросил монету, причем я почему-то ожидал, что она свалится за борт, но не свалилась — тот ловко поймал ее на тыльную сторону левой ладони, прихлопнув правой.

— Ну? — спросил он Павла.

— Не знаю… решка, — отмахнулся тот.

— На север поедешь, — чуть подняв мохнатую бровь, сказал распорядитель и показал монету: — Решка. Высаживаетесь по выстрелу. Вернется только один. Надо выйти на тот пляж, — он, обернувшись, — и там во-он флагшток, видите? Надо поднять флаг, тогда пошлем лодку. Если флаг не поднимаешь, то мы думаем, что там не закончено и человек просто так шляется. Потом заберем тело. Все. Давайте по лодкам.